Флот обреченных - Страница 15

Стэн глядел на экран и не видел никакой связи. – Чертов псих, – сплюнул Бишоп и повернулся к Виктории. – Принеси пожарный топорик" Надо же как-то до него достучаться!

Но Виктория нашла менее болезненное решение" Они подсоединили голопроцессор Стэна к главному компьютеру. Теперь, когда он вводил координаты, перед ним зажигалась крошечная трехмерная звездная карта. В конце концов, после ряда проблем, Стэн начал кое-что понимать.

Оценка математического ощущения: требует доработки.

* * *

По никому не известной причине все школы, в каких только доводилось бывать Стэну, тестировали своих курсантов на устойчивость к перегрузкам.

Стэн понимал, зачем надо знать, сколько "G" выдерживает данный курсант и сколько раз надо поменять направление силы и как быстро, чтобы его потянуло блевать. Но когда все это уже известно, зачем проверять результаты снова и снова?

Стэн знал, что без гравикостюма он лично может действовать как солдат вплоть до 3, 6 Терра-гравов. Он может работать сидя при 11, 6 Т-гравах. Он теряет сознание под пиковой нагрузкой в 76, 1 Т-гравов или под мгновенным ударом в 103 Т-грава. Все это было записано в его медфайле.

Ну так и зачем тестировать по новой?

Стэн решил, что это все тот же прикладной садизм, с которым он сталкивался в каждой школе, начиная с родной фабричной планеты Вулкан.

Из всех ненавистных методов тестирования на перегрузки самым мерзким Стэн считал центрифугу. Умом-то он понимал, что организм не может догадаться, что его вертят по кругу. Да, умом он это понимал... но тело говорило "А спорим?", и Стэна начинало тошнить,

Ну и, разумеется, в летной школе при Отборе пользовались именно центрифугой.

Закусив губу, Стэн глядел на висящего над ним стального монстра.

– Вы, кажется, чем-то обеспокоены, курсант?

Это Масон.

Стэн застыл в позе, изображавшей в этой школе почтительное внимание.

– Никак нет, сэр. Не обеспокоен, сэр.

– Вам страшно, курсант?

Шикарный вопрос. Стэн жалел, что рядом нет Алекса. Его приятель, родившейся и выросший на планете с повышенной силой тяжести, наверняка нашел бы подходящий ответ. Вполне возможно, он сделал бы из Масона котлету.

Впрочем, Килгур уже побывал в этой школе. Стэн ничего от него не слышал и потому полагал, что Алекс все же получил крылышки... не убив при этом Масона.

Немного подумав, Стэн решил, что такое невозможно. Значит, Килгур проходил Первый этап на другой базе. Издав в ответ на вопрос Масона несколько ничего не значащих звуков, Стэн шагнул на стальную лесенку, ведущую в капсулу центрифуги.

Уже ночью желудок Стэна немного успокоился, и он даже почувствовал легкий голод. Оставив свою комнату, он спустился в комнату отдыха. Какой-нибудь из агрегатов наверняка готовит жидкую кашку.

Ш'аарл'т, Бишоп и Лотор в молчании сидели за игровым столом. Стэн со своей миской пристроился рядом с ними.

– Сегодня списали Викторию, – сообщил Лотор.

Стэн так и подскочил.

– Провалилась на G-тесте, – отвечая на невысказанный вопрос, сказал Бишоп.

– Чушь собачья, – не поверил Стэн. – Она же чертов гимнаст. Профессиональная танцовщица.

– Похоже, и у атлетов бывает головокружение, – отозвалась Ш'аарл'т.

– Сколько G?

– Двенадцать с мелочью.

– Черт! – выругался Стэн.

Даже не очень суровые боевые маневры в корабле с выключенными генераторами Мак-Лина давали ускорения покруче.

Первый этап отличался изощренным садизмом, но в одном курсантов оберегали – когда кого-то отчисляли, то больше его никто и никогда не видел. Стэн даже немного удивился, что они вообще узнали, на чем засыпалась Виктория.

Он также понял, что теперь, с потерей талисмана, ни у кого из них не осталось ни малейшего шанса добраться до Второго этапа.

Глава 10

Экран информации в холле казармы курсанты не без основания называли "Доской приговоров". На нем Стэн и прочитал последние указания: в 16.00 все курсанты должны собраться на центральном плацу.

"Интересно, – подумал он, – какую еще коллективную пытку придумали наши инструкторы." В конце концов, до окончания Первого этапа осталось всего несколько дней, а кое-кто все еще не был отчислен. В том числе Ш'аарл'т, Лотор и Бишоп.

И тут он добрался до, собственно, "приговора".

Форма одежды – парадная.

Стэн понял, что лафа кончилась. Он совсем не зря прятал в ящике свои орденские планки, еще давным-давно заметив, что чем больше наград у курсанта, тем больше сержанты стараются "поставить его на место". Пока что, несмотря на откровенную ненависть Масона, Стэну удавалось держаться в тени.

Но все хорошее рано или поздно кончается.

– Ну не красавчиком ли вы выглядите, курсант, – приветствовал его Масон. – Так много ленточек и бантиков!

Стэн подумывал даже не надевать планок. Но он знал, что в данной ситуации это было бы грубым нарушением устава. С этих гадов вполне может статься взять личные дела и сверить планки и рукавные нашивки. Малейшее несоответствие – и прости-прощай крылышки.

Стэн вытянулся перед Масоном, но его мысли были заняты другим. Он не уставал поражаться главному пилоту-инструктору Феррари.

Можно забыть о популярной в казарме теории, будто толстякам никогда не дают звания выше старшины. Не исключено, что Феррари и занимал эту должность, но сейчас на плечах его красовались звезды адмирала флота, а ряды орденских планок упорно старались переползти на спину.

Не без восхищения Стэн заметил, что чуть повыше пояса на форме Феррари темнело жирное пятно от пролитого супа.